– Ждём фрименов. – коротко приказал я.

Те шли спокойно и не знали о приближении к своей смерти. Чем ближе они подходили к нам, до нас стали доносится их разговор.

– Слыхали, мэны, что монолитовский спецотряд отправил на воздух склад боеприпасов на базе Долга. Отряд из 5 человек. Вы представляете?

– Не слыхали, командир. Откуда ты знаешь?

– Мне знакомый сталкер сказал. – прозвучал ответ.

Как только патруль поравнялся с нами, мы взяли их на мушку. Только надо сделать всё по быстрому, и желательно без свидетелей. Слава богу дорога поворачивает вправо и уходит вниз. Мы перебежали на другое место и заняли там позицию, ожидая свободных. Прошло несколько минут и отряд вновь появился в перекрестии прицела. Поравнялся с нами.

– Огонь!

Тихие очереди из ВАЛАа и 8 трупов на дороге. Мы встали и вернулись на старое место. Я достал бинокль: те же два сталкера, только снайпера сменились. Тот, кто был на крыше станции был Майк Гоголь. Я достал фонарик и пару раз мигнул ему. Через минуту пришёл ответный сигнал.

Мы встали и пошли к главному входу. Когда до двух сталкеров оставалось меньше 5 метров они обернулись и застыли с открытыми ртами. Мы прошли мимо них к двери - и зашли внутрь. Внутри было оживлённо: в правом дальнем углу была небольшая потасовка, посередине стоял Кочерга и что-то говорил своим товарищам. На Янове он тут хозяин. За столиками стояли сталкеры и разговаривали, ну и по совместительству пили. Как только мы вошли всё прекратилось и повисла гробовая тишина. Все начали смотреть в нашу сторону. Кочерга тоже обернулся и уронил сумку на пол от удивления. Я снял маску и поздоровался с присутствующими.

– Чё, Кочерга, забыл спасшего тебя товарища? – обратился я к сталкеру.

Тот удивлённо лыпал глазами и ничего не понимал, что происходит. Все смотрели на нас, кое-кто потянулся к оружию.

– Этого я не советую делать. – тихо прорычал Взломщик.

Руки от оружия отдёрнулись. И тут Васёк начал улыбаться.

– Японец! Поздорову, бродяга. Что-то ты посуровел значительно за один год.

Тут он оказался прав: если сравнивать фотографии, сделанные ранее, и, сделанные теперь, было значительное отличие: более мягкие черты лица «молодого» и грубые черты «старого» Японца. Хотя мне всего на всего 21 год.

– То-то же. Молодец, что вспомнил. Решил к вам на огонёк зайти. – сказал я ему.

Как только я назвался, напряжённая обстановка тут же спала. Все заулыбались, хотя всё же некоторые с хмурыми лицами остались. И они поспешили выйти из станции. Я подошёл к Кочерге и поздоровался с ним за руку и с остальными членами его команды. И тут я заметил, что одного не хватает.

– А где Купец?

– Погиб, – ответил вместо Кочерги Сифонов.

– Извините.

– А где Вьюжный и Костёр? – спросил Влад Шустрик.

Мы сразу посуровели и отвели взгляд от собеседников.

– Не говорите. Пусть им хорошо лежится. – сказал Шустрик.

То, что погиб только один, мы не сказали. Пусть так и считают.

– Ладно. О судьбе потом поговорим. Меняйте свои костюмы на наши. – сказал Кочерга.