Несколько грамм смертоносного свинца просвистели в считанных сантиметрах от его головы. Андрей всем телом вжался в землю. До бесконечности перестрелка продолжаться не могла, да и он сам прекрасно понимал это. Из-за большой потери крови каждое движение давалось ему с трудом: из последних сил он перевернулся на спину, расстегнул застежку одного из карманов разгрузочного жилета и содранными в кровь пальцами нащупал транквилизатор. Острая игла со скрипом проколола материю на ноге и с легкостью вошла в мышцу. Оставалось малое – подождать пару минут пока лекарство начнет действовать. Слабо ощущаемый холодок начал распространяться от места укола по всему телу: в глазах появился туман, сумятица мыслей в голове испарилась, а боль ушла куда-то далеко-далеко, словно ее и не было никогда.

Где-то в одном из карманов покоилась последняя граната, Андрей оставил ее специально для себя, но сейчас, когда все пошло не по плану и времени было в обрез, лишняя минута была бы кстати. Звонкое эхо срывающейся чеки отразилось в приземистом помещении подвала, свистнула граната, рассекая воздух, и спустя несколько секунд снаружи раздался взрыв. Кто-то еле вскрикнул и утих, а беспорядочная стрельба началась с новой силой.
Андрей прополз несколько метров вглубь подвала и попробовал встать на ноги. С трудом, но это ему удалось. Осторожными, путающимися шагами он подошел к блестящему телу кубической формы, парившему в воздухе. Взявшись за него обеими руками, Андрей сказал шепотом:

- Я не буду ничего просить у тебя: ни денег, ни спасения, ни вечной жизни. Не буду умолять о пощаде, прощении либо легкой смерти. Скажи лишь: кто ты? - пронзительный гул раздался откуда-то извне, стены затряслись, а сверху посыпался песок – наступающие начали применять крупнокалиберное оружие. Не обращая внимания, Андрей упорно продолжал свой монолог: - Христиане, мусульмане, буддисты – все уверены в новом пришествии избавителя. Он выполняет все их желания, избавляет от тяжелой работы, дает пищу и воду, а взамен не требует ничего. Откуда, как, зачем он появился? Никого не интересует. Остановились фабрики, заводы; люди бросили образование, научную деятельность; остановился процесс эволюции, цивилизация в старом понимании просто исчезла. Так кто ты? Молчишь? Неужели боишься? Наверное, понимаешь, что я сейчас сделаю, однако вряд ли тебе это как-то поможет.

Андрей со злостью попытался оттолкнуть от себя куб, но тот даже не шелохнулся и все также спокойно остался раскачиваться в воздухе. Сзади послышались тихие шаги, а в следующий момент - щелчок предохранителя. Андрей понял, что это конец, расслабился и под действием силы тяжести начал падать лицом вниз, вытянув вперед обе руки. Первая пуля попала в левую руку на уровне предплечья и прошла навылет, вторая – адской болью ударила куда-то в бок. Еще миллисекунда и правая ладонь коснулась красной кнопки. На табло вспыхнула надпись зеленого цвета: "10 секунд”. Начался обратный отсчет.

Андрей Николаев никогда не думал о смерти, пока он жил в обеспеченной семье, а родители выполняли все прихоти своего чада. Но, попав после школы в армию, ему не раз приходилось видеть мертвых птиц, животных, а вскоре и людей. Последних, к слову, становилось все больше и больше после прихода Спасителя. Каждая страна, народ, человек мечтали владеть Им. Золотая лихорадка была лишь детской шалостью по сравнению с манией об Исполнителе желаний.

5 секунд...
Андрей лежал на животе, слезы ручейком стекали по его лицу и падали на землю. Очень хотелось перевернуться на спину, но тело совсем не слушалось его. Хотелось последний раз взглянуть в серое небо, увидеть клин диких, но свободных птиц, и попросить их разнести по миру слова: "Жизнь только начинается! Живите же, сколько влезет! Вечно...”

3 секунды...
А ведь был прав кто-то из великих: все относительно. Для одних года – секунды, для других секунды – года. А может ли жизнь уместиться в три секунды? Тяжело ждать, когда вспыхнет новая цифра, очень не просто, но приходится. Наконец-то...

Последний вздох... удар... взгляд...
За всю свою жизнь Андрей только и смог перевернуться на спину. Его взгляд был устремлен вверх, и, не смотря на полутораметровый потолок, он видел серое небо, диких, но свободных, птиц, пронзительное, испепелявшее солнце, бог весть откуда взявшееся. А слезы, обволакивающие его лицо, уже не были так горьки, как несколько секунд назад. Улыбка скользнула по его лицу – он все понял. И только куб абсолютно идеальной формы покачивался в воздухе.

А птицы... птицы несли радостную весть: "...Живите же, сколько влезет! Вечно...”